Шишки (АК-47)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Шишки (Candy Kush)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Альфа-ПВП (Кристалл)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Альфа-ПВП (Мука)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Амфетамин
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Мефедрон (Кристалл)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Мефедрон (Мука)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Гашиш (Евро)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Экстази Iphone (250мг)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Экстази Sprite (250мг)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
MDMA (Кристаллы)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
ЛСД-25
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Героин (VHQ качество)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Метадон (Кристаллы)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Кокаин (VHQ-камни 97%)
Актуальные цены и покупка товара осуществляется в боте по кнопке ниже!
Это было навсегда, пока не кончилось Исследование профессора-антрополога из Беркли, предложившего новую оптику для разговора о позднем СССР. Возвращение в Панджруд Роман, реконструирующий жизнь великого персидского поэта Рудаки: одна сюжетная линия прослеживает годы его поэтического становления, славы и придворной карьеры, другая — рассказ о том, как старого и ослеплённого по приказу властей Рудаки ведёт в его родной кишлак шестнадцатилетний юноша Шеравкан, по дороге набирающийся от старика ума и наблюдательности. Бальзамины выжидают Сборник короткой и сверхкороткой прозы: модернистской, суггестивной, притчевой. Ничего не выходило. Помню, что ведущая была в крайнем смятении. Орфография Время действия «Орфографии», названной «оперой в трёх действиях», — год, тектонические потрясения пополам с абсурдом. Он говорит: «Не то что не хотим, а не можем. В сборник вошли статьи, связанные с широким кругом интересов ученого, в который входили история русской литературы, стиховедение, история поэзии, проблемы перевода, творчество Данте, русское средневековье. А там, в этом архиве и граф Олизар. Редактор Елена Рудольфовна Коточигова писала от- чет об этом вечере, и ей очень не хотелось звонить Кожинову, известному снобу, чтобы выяснить заглавие или первую строку одного из прочитанных им сти- хотворений. Сальников открывает потайное дно серой повседневной жизни: все герои, и в первую очередь некрепкая семья Петровых он — автослесарь, она — библиотекарша, сын — школьник , не те, кем кажутся, у всех есть свои страшные тайны, которые, впрочем, могут оказаться плодом гриппозных галлюцинаций. В автобусе мы дружно и много пели. Александр Гольдштейн.
Лирика Анны Ахматовой». Иссле- дователь, с одной стороны, поставил под Тирана. Берат. По городам. Круя. Шкодер. З. Грубер. Рождаемость. сты», проявлял замашки тирана, не считающе- гося с мнением подданных, а при подготовке книжек альманаха «Северные цветы» он высту- пал в роли просвещенного.
Васильев Библиография Кольцов — Кольцов А. Он был ему верен. Поэтический язык Д. И сразу успокоилось издательство, они не жаждали моей крови в переносном смысле, и это прошло. А фантасмагорическая повесть «Несчастливая Москва», в которой катастрофа приходит и уходит одинаково внезапно, очень точно предвосхитила атмосферу пандемийного го.
Не скажу, что общение было тесным, вообще Саша не слишком жаловал теорию литературы, но встречи были всегда приятными и веселыми. Архаисты и новаторы. Я от волнения назвал не самое любимое как раз. С ним стал как будто ближе Дант В своем божественном покое. Прилепин пишет книгу «прямого действия» — историю бунтаря и романтика, который мечтает о революции, рискует оказаться в пыточных застенках, а в финале книги берётся за оружие. Обсуждая содержание ближайшего номера, сотрудники журнала надеялись получить от Александра Анатольевича статью. Те, кто беседовал с Александром Анатольевичем и заодно прикоснулся к это- му мифу, наполненному знанием, оплаченному жизнью и до конца не разгадан- ному, — будут помнить о нем всегда. Жаль только, что у нас не сохранилось этой рукописи «из Пушкина». Наблюдатель, не теряя эмпатии к другим, знает себе цену — и сообразно этой цене понимает свою важнейшую гуманистическую задачу. Гейде — в числе первооткрывателей нового прозаического русского письма, свободного от оков «большой» нарративности и тем более идеологичности. Он мне и по- казал. Сочинение «на свободную тему», в синей обложке, с красиво написанным названием «Минин и Пожарский», с наклеенным изображением памятника двум героям на Красной площади, Елизавета Матвеевна сохранила. Alexey Vdovin. Anna Toporova. Таковы законы жанра жития — перед читателем не портрет, но икона, не героя, но святого, не история, но формула.
Архаисты и новаторы. Совместными усилиями вы- двигаем гипотезы, судим-рядим. Важной метафорой в книге оказывается болото: именно так называлось раньше то место, на котором и сегодня стоит Дом правительства. А ещё это апология сложности в противовес упрощённому мышлению новостных лент. ISBN Основу настоящего сборника составляют материалы конференции «Поэзия филоло- гии. Барскова переживает историческое судьбы блокадников, узников концлагерей, прошедших через ад ленинградских писателей как лично внятное: её тексты о Владимире Максимове, Виталии Бианки, Примо Леви, братьях Друскиных написаны с высочайшим градусом эмпатии, не избегающей грязного и постыдного. А давайте хореем? To browse Academia.
Я говорю: «Анна Андреевна». Самое время подвести кое-какие итоги. В каждой клинике герой Стесина попадает в новый национальный микромир: корейский, индийский, латиноамериканский, и в каждом он впитывает новую философию и культуру, перерабатывая в прозу опыт, к которому нельзя привыкнуть, — постоянную близость смерти: «Работа в больнице концентрирует экзистенциальную подоплёку человеческой жизни». Оказавшись в Сибири в эвакуации, Кочергин восьми лет от роду бежит в Ленинград, чтобы встретиться с освободившейся матерью. Email or phone Password Forgot account? Рылеева 6 слов, онимов, из них 4 иноязычных , Е. Великий поэт Виктор Чиграшов — фигура условная, однако прототипы его свиты вполне узнаваемы — велик соблазн увидеть в «НРЗБ» завуалированные мемуары. Подростковые романы, семейные скандалы и рискованные приключения становятся здесь ступенями к познанию мира и обретению Силы.
Виктор Пелевин. Женщины Лазаря Как и многие из запомнившихся книг последних двух десятилетий, «Женщины Лазаря» продолжают переосмысление жанрового канона семейных романов, через призму которых писатели-мужчины вглядывались в XX век. Мир «Орфографии» — кабинеты культурных начальников, коммуна неприкаянных гуманитариев, «несвоевременные» богемные разговоры и поэтические диспуты скажем, в поэтах Корабельникове и Мельникове ясно угадываются Маяковский и Хлебников, а в писателе Грэме, разумеется, Грин — подобно тому, как в «Хождении по мукам» за искажением-Бессоновым видится Блок. Подходит к нему мужи- чок…». Апалькову, А. В сборнике собраны статьи, связанные с широким кругом интересов ученого, в который входили история русской литературы, стиховедение, исто- рия поэзии, теория и практика перевода, творчество Данте, проблема мистификации. Пушкина «Выстрел» структура художественного текста 78 Ивинский Д. Фирменное пелевинское остроумие работает здесь в полную силу — но в промежутках между каламбурами, на маршрутах велосипедных прогулок А Хули в Битцевском парке мерцает что-то очень трогательное и личное — а особый взлёт мысли в финале приобретает такой разбег, что заставляет героиню взмыть над тропинками парка и превратиться в радугу. А что касается внутреннего мира: как будто он чего-то всё время боялся. Андрей Иванов.
Ну, и поездка в Комарово, где обрела вечный приют Анна Андреевна… В. Иордан, А. В сборнике собраны статьи, связанные с широким кругом интересов ученого, в который входили история русской литературы, стиховедение, история поэзии, теория и практика перевода, творчество Данте, проблема мистификации. Следит ли из-за своего стекла за людьми, или её взгляд соскальзывает со стеклянной поверхности, как маслом, смазанной светом, и не проникает наружу? После этих слов он мне даже слегка поклонился. Романы Владимира Шарова всегда балансируют между альтернативной историей и чем-то вроде духовидчества: это одновременно тексты о том, «как могло бы быть» — и «что это было на самом деле», в каком-то высшем, метафизическом смысле. Galina Jakusheva.
Tasya Fedorova. В этом хаосе постепенно проступает стройный узор: разделённые толщей истории и географии мотивы, отсылки, рисунок судеб отзываются друг в друге, парижская богема х проходит тот же путь, что и шанхайские прожигатели жизни х или посетители московского клуба «Птюч» х. Втайне она очень жалела этих мальчишек и искренне надеялась привить им лю- бовь к своему предмету. Филология поэзии По одной строчке Саша мог определить малоизвестное стихотворение. Его почти детская, бескорыстная любовь к поэзии и ее секретам. Произведения зарубежных поэтов под его пером становились такими родными, близкими, понятными, чему в немалой степени способствовали и его смелые эксперименты использование церковнославяниз- мов и в то же время разговорной лексики именно в тех случаях, когда это необхо- димо и оправдано , и бережное отношение к форме первоисточника, например, перевод иностранной силлабики полузабытой русской.
Федотова за помощь при работе над сборником. Михаил Елизаров — яркий пример такого писателя-хакера, успешно работающего на чужом софте. Его герои — авантюристы разных эпох: Тимошка Анкудинов, в средневековой Европе выдающий себя за сына Василия Шуйского, самозваный царевич Алексей, появляющийся в Сибири в годы Гражданской войны, и бывший учёный, спекулянт Жохов, скрывающийся на чьей-то даче от неприятностей дикого капитализма в году. ISBN Основу настоящего сборника составляют материалы конференции «Поэзия филоло- гии. Начиная с середины ХIХ в. Русская учительница Вера после смерти мужа-таджика отправляется к родне в горный аул Талхак. Следит ли из-за своего стекла за людьми, или её взгляд соскальзывает со стеклянной поверхности, как маслом, смазанной светом, и не проникает наружу?
Alex Pustovit. Постсоветское время становится призмой, в которой сходятся лучи из разных эпох и мировоззрений: кто-то презирает новый консюмеризм, ностальгируя по советскому бескорыстию, кто-то вспоминает ужасающий опыт репрессий; на всё это накладываются травмы уже нового времени, от чеченской войны до этнической резни в бывших советских республиках. Повесть с архетипическим для русской литературы сюжетом: доктор и кучер, интеллигент и человек из народа, едут на повозке сквозь снежную мглу, где не видно ни зги. Пушкина «Выстрел» структура художественного текста 78 Ивинский Д. Мы учились в старом здании университета на Моховой, слушали одни и те же лекции, чинно ходили парами тройками, четверками вдоль балюстрады в длинные минутные перемены между половинками лек- ций. Konstantin Lappo-Danilevskii. Бестселлер Людмилы Улицкой, принёсший ей «Большую книгу» за год. Илюшин, блистательный рассказчик и чтец, воспроизводил наизусть огромные пассажи из «Божественной Комедии» на ита- льянском, в подлиннике, и на русском, в своем переводе, и делился с нами исто- рией создания этого перевода, его издания.
Таковыми у него были не только великие А. Этот роман, или, по определению автора, «романс», объединяет в себе и актуальный сегодня автофикшн, и письма, в которых звучат голоса давно ушедших людей, и высокого полёта эссеистику, где мысль автора движется буквально «поверх барьеров», без скидок на российский интеллектуальный контекст. Не помню уже, за какой из вариантов он ратовал. Что это такое… Почему не хотите печатать? Кузнецова, Е. Кононов, опираясь не столько на Марселя Пруста и Томаса Манна, сколько на Михаила Кузмина, Константина Вагинова и Андрея Николева, доказывает: изысканная проза может быть сюжетной, а увлекательное повествование — эмоционально убедительным и насыщенным культурными отсылками. Незаметный классик, мастер малой прозы, Анатолий Гаврилов до сих пор почти не замечен широкой аудиторией, хотя и выпустил несколько книг — и значительно повлиял на следующее поколение писателей, в первую очередь на Дмитрия Данилова. А там, в этом архиве и граф Олизар. Лексические по- вторы и каламбурные подтексты в поэзии Е. Критики называют Прилепина «новым Горьким», в публичную полемику с автором вступает Пётр Авен, столичная публика, видевшая в нацболах экстремистов и маргиналов, обнаруживает, что и у них была своя правда.
Органическую часть книги составляют переводы из эфиопского прозаика Данячоу Уорку, мадагаскарского классика Жан-Жозефа Рабеаривелу и других африканских авторов. Литературу у них преподавала молодая учительница, недав- но поступившая на работу. Ребята продолжали учиться в мужской школе, а мне в те годы было всего-то лет пять, так что мое участие во «взрослых спектаклях» продолжало для меня оставаться лишь несбыточной мечтой, а роль «девочки, случайно ока- завшаяся на сцене» в списке действующих лиц оказывалась далеко не в каждой пьесе. Когда в перестройку советское руководство само инициировало пересмотр идеологических ритуалов и формул, частная жизнь выскользнула из-под обломков потерявшей всякую силу системы — и продолжилась в новой реальности. Один из портретов, где Ваш слуга запечатлен. Открывается внутрь Сборник рассказов, объединённых одним транспортно-смысловым узлом — маршруткой номер с петербургской окраины — и движущихся вдоль ключевых точек её маршрута: «Детдом» — «Дурдом» — «Конечная», сиротство — безумие — смерть. Переводил Голованов, переводил… Ну, Минаев — не бу- дем… Минаев вообще очень способный поэт и тоже переводчик «Комедии», но это уже ни в какие ворота не лезет.
Поселягина и М. И других переводов нет под рукой. Один из экспериментов с языком, пространством и стихией обыденности, за которые Данилова так полюбили. Дмитрий Глуховский. А уж как повезло в этом плане нам всем! Научные статьи, стихи и воспоминания ныне живущих коллег, друзей, учеников, сту- дентов, а также ушедших друзей А. Сборник рассказов, объединённых одним транспортно-смысловым узлом — маршруткой номер с петербургской окраины — и движущихся вдоль ключевых точек её маршрута: «Детдом» — «Дурдом» — «Конечная», сиротство — безумие — смерть. Двое влюблённых, разлучённых войной, пишут друг другу письма, рассказывая о своей по-разному тяжёлой жизни — и о любви. Что, дескать, я Вас ковар- но обманул, выдал черное за белое, белое за черное». Словарь поэтиче- ского языка П. Действие авантюрного романа разворачивается одновременно в четырёх пространственно-временных пластах: в Османской империи, в Монголии конца нулевых, в Забайкалье в годы Гражданской войны и в Москве х. Мэбэт Как заметил писатель Алексей Поляринов, «любой писатель сегодня должен быть антропологом». Нерлер, О.
Ласкиной, Н. Граф Олизар. Один из экспериментов с языком, пространством и стихией обыденности, за которые Данилова так полюбили. Один из лучших российских историков культуры, Зорин создаёт биографию не просто лёгкую и доступную, полную точных деталей и ярких историй — но и во многом новаторскую: в его логике, между жизнью Толстого и его сочинениями, между Толстым-писателем и Толстым-мыслителем нет непреодолимых противоречий, во всех великих и малых проявлениях личности Толстого автор видит сквозные линии — заворожённость сексом и смертью, стремление к свободе, противостояние общепринятым мнениям и социальным условностям, поиск истины, которая принесёт людям счастье. Трудно не заметить, тем не менее, что эта книга уже не продиктована собственным трагическим опытом, а написана с известной дистанции по отношению к предмету. Илюшин определяет ее ритмико-метрические особенности как «итальянский сил- лабический бесцезурный женский сложник в дантовском исполнении» [Илюшин а: 26—27]. Ненастье История организованной уральской группировки, выросшей из «боевого братства» ветеранов-афганцев — и воплотившей в е свои представления о том, «в чём сила, брат». Собрал… Попытался издать эту книжку в серии «Библиотека поэта». Состав круга архивных юношей частично совпадал с составами кружка Семёна Раича и общества любомудров — других влиятельных молодёжных кружков х. Замысел книги раскрывает фраза Мандельштама, вынесенная в эпиграф: «Разночинцу не нужна память, ему достаточно рассказать о книгах, которые он прочёл, — и биография готова».
«Вэнь сюань» полностью упущена (на уровне тематических рубрик) не только поэзия полей и огородов, но и пейзажная лирика. тирана и положив- шего конец. тирана-языка. Ночь — это оборотень дня: Миллениумом черных глаз Пронзительно глядит сквозь нас, Как будто отблеск от огня В зияющих зрачках храня. О гений.
На сюжетном уровне эпистолярный роман Николая Байтова — это история близких и не до конца прояснённых отношений двух советских женщин в —х годах. Чижов превращает процесс перевода в настоящий мистический акт: чтобы ближе подобраться к дыханию речи Народного Вожатого, Печигин переживает внутреннее перерождение, подражая не тексту, но человеку, «капитулирует вплоть до полного отказа от себя». Чем дальше, тем более архетипично прорисован герой. Причем предметом его особой любви что сравнительно редко бывает даже среди профессиональных стиховедов была поэзия силлабическая. В то же время «Каменный мост», который по-своему работает с литературным мифом о «Доме на набережной», созданным Трифоновым, стал масштабным свидетельством исторической травмы, пережитой обитателями постсоветской России. Александра Чабан. При этом есть некоторые невольные совпаде- ния: я не знал перевода, допустим, Лозинского, а перевел почти так же, как он.
Оглавление книги и список рецензий см. Жизнь одиннадцатилетней Кати похожа на считалочку, которую она повторяет, чтобы переждать что-то плохое: «Катя катится — колошматится, Катя катится —- колошматится». Иногда, в особо торжественных случаях, она надевала пиджак, на лацкане которого красовалась ее награда. Асеева образом в диалог не только и не столько с опытным наставником, сколько с авто- рами стихов, с историей русской поэзии. Научные статьи, эссе и воспоминания коллег, друзей, учеников А. На титульном листе сказано, что автор вступительной статьи, приложения, комментариев — Илюшин… А переводы — разных русских по- этов. Меня приняли, кажет- ся, за внука, который хоронит свою бабушку.
Лирика, амфетамин Тирана Можно сказать, что, закалённая этой эмпатией, ведомая её наитием в точном выборе слов, пишущая может простить и отпустить на свободу тех, кто нанёс ей обиды, кто покинул её, наконец, саму себя. Володя Попов, мой друг, заметил, что «Екатерина была помягче». Мальчик с феноменальной памятью, с детства тянущийся к слову, растёт в своеобразном заповеднике интеллектуальной свободы и тяжкого, но благодарного труда, описанного как увлекательная робинзонада: семья возделывает огород, косит сено, варит мыло и мездрит кожи, не прерывая исторической рефлексии. Думай, что говоришь Первый крупный сборник рассказов Байтова, до того известного прежде всего своими стихами. Его миссия — спасти от забвения людей, проживших жизнь вдали от яркого света Большой Истории, «затерявшихся в домашней тьме», не дать им кануть в забвении, сделать их хотя бы отчасти, хотя бы в этом тексте — бессмертными.
Такие-то, такие-то издания. Филология поэзии «Ура, да здравствует реальность!.. Но всё спокойно, «Литературка» молчит по этому поводу. Ермошина, В. Книга Зорина не только проясняет для современного читателя природу «вертерианских» самоубийств или диких экспериментов деятелей Серебряного века над собственной жизнью, но и даёт ему важный инструмент рефлексии над собственными «публичными ритуализированными образами чувствования». История журналистки Анны Старобинец — это откровенный рассказ о потере ребёнка и борьбе с медицинской системой. Ломоносова 15—16 февраля г. Помню, как он, облокотившись на перила, разговаривал со своей постоянной собеседницей Милой Текучевой, вскоре ставшей Милой Людмилой Алексеевной Илюшиной. Барскова рассматривает разные литературные стратегии блокадного поэтического письма, которое задним числом меняет наш взгляд на советский литературный канон и на ту человеческую и цивилизационную катастрофу, которой была блокада. Немножко есть… смущение некоторое. Еще, помню, сказала, что обожаю Льва Толстого и хочу посвятить изучению его творчества всю жизнь, всю научно- исследовательскую энергию души.
Из этой книги мы узнаём, как на спичечных коробках выискивали и находили! Филология поэзии приходите завтра». А в польском и русском силлабическом стихе — обязательная цезура в одиннад- цатисложнике: после пятого слога, а в тринадцатисложнике — после седьмого. Университет выделял автобус и шофера, всё осталь- ное еда, ночлег было нашей заботой. Илюшин — Илюшин А. Там, на Второй Мещанской, устраивали шумные спектакли, у нас же всем домом собирались смотреть телевизор «марки КВН»: увесистый ящик с крошечным экраном, к кото- рому приставляли огромную линзу.
Это действительно аноним — когда я не указан как переводчик, никто не ука- зан, и я не указан. Отличительная черта фланёра — избыток свободного времени, артистическая праздность. Он сказал: интуиция, умение увидеть другие варианты помимо данного. Орфография Время действия «Орфографии», названной «оперой в трёх действиях», — год, тектонические потрясения пополам с абсурдом. Это не схематичный пересказ ненецкой мифологии, а скорее тщательная её художественная реконструкция. Существует расхожее мнение, что он не любил стихов, но это по меньшей мере не совсем верно. Овсянки, которых Аист, сам не зная зачем, покупает в начале повести, сопровождают героев на протяжении всего путешествия. Ребята продолжали учиться в мужской школе, а мне в те годы было всего-то лет пять, так что мое участие во «взрослых спектаклях» продолжало для меня оставаться лишь несбыточной мечтой, а роль «девочки, случайно ока- завшаяся на сцене» в списке действующих лиц оказывалась далеко не в каждой пьесе. Главный герой N. Ведь это может помешать непредвзя- тости атрибуции». А уж как повезло в этом плане нам всем! И без недо- ученных ролей, хотя главный режиссер, Елизавета Матвеевна, обратила внима- ние на еще одну важную для актера черту, присущую обладателю главных ро- лей, Саше Илюшину: на его блестящие импровизаторские способности, которые не раз приходили ему на помощь.
Михаил Елизаров — яркий пример такого писателя-хакера, успешно работающего на чужом софте. Каламбуры и каламбурные рифмы в по- эзии Н. Ну, я поехал. Батеньков Ф. Русским Хогвартсом стал интернат для детей-инвалидов — Дом — со своей историей, тайнами, мифами и кодексом поведения — Игрой. Форпост: Беслан и его заложники Специальный корреспондент «Коммерсанта» Ольга Алленова возвращается в Беслан через 15 лет после трагедии. Он меня понял, но до- бавил, что «это — ерунда и это пройдет». Кучерская же разрушает штампы, описывая Церковь не как обскурантистский политический институт или идеализированный ангельский сонм, а как живой организм с присущим всему живому комизмом, несовершенством и органическим здравым смыслом. Васильев — Васильев Н. То есть это й год примерно. И, выйдя к доске, Саша со свойственным ему артистиз- мом стихотворение прочитал, а учительница, как всегда, поставила его в пример всему классу, этим врагам русской литературы.
Мне его личность тогда показалась какой-то легендарной, почти нереальной. Определение «архивные юноши» придумал библиограф и библиофил Сергей Соболевский; «архивны юноши» упомянуты в «Евгении Онегине» Пушкина. Об Алексее Пескове А. Помню, что ведущая была в крайнем смятении. Резепову, А. Это было занятие в рамках курса «Введение в стиховедение» — на четвертом году обучения, когда студенты думают, что они уже всё знают, — но тут как-то смешались. Строд и Пепеляев, два непримиримых врага, две масштабные и во многом схожие фигуры, останутся жить в Советской России и будут расстреляны, почти одновременно, в конце х. С ним стал как будто ближе Дант В своем божественном покое. Зборник Матице Српске за славистику. Особенным наслаждени- ем для меня было слушать, как А. Легко понять… Опаска такая была.
Во-первых, тебе как переводчику надо будет заплатить большие деньги». Вдруг Александр Анатольевич выдает свою версию: «Зазевайся — м…де оторвет». По Юрчаку, в последние предперестроечные десятилетия советские люди в большинстве своём не поддерживали систему и не выступали против неё, а вели странное гибридное существование — формальное исполнение советских ритуалов открывало им простор для частной жизни, уже никак не связанной с советской идеологией. А потом народу понабилось много — много приезжих, конечно, вся ленинградская творческая интеллигенция, не только литераторы, но и ар- тисты, музыканты и другие гуманитарии, и в числе других Лёв Николаевич Гумилев пришел. Феликс Сандалов. Автор сознательно выводит за скобки вопрос о моральной оценке и исторических последствиях этого дара: на страницах остаётся живой наэлектризованный портрет человека, наделённого диким азартом и молниеносной реакцией.
Самое время подвести кое-какие итоги. Веневитинова Количественно-качественная характеристика 40 Евдокимов А. В памяти остались лишь отдельные строки. Так, предельно искренне, сценарист и режиссёр «Школы», «Комбината «Надежды» и «Сердца мира» Мещанинова обнажает драму своей юности, болезненную любовь к матери, её предательство и жгучее желание сбежать из детства — вонючей речки Анапки — во взрослую жизнь — манящее море за поворотом. На этом посту он спасает евреев из гетто, позднее, скрываясь в монастыре, принимает крещение, а затем и постриг, уезжает в Израиль и становится священником маленького католического прихода под Хайфой. Веневитинов, А. Мало ли, любил. Сажайте, и вырастет Банкир Андрей Рубанов с детства мечтал стать популярным писателем. Книжка-подушка Вторая часть двухтомника одного из лучших российских публицистов, который в е создал стиль «Коммерсанта», в е собрал литературную дрим-тим в журнале «Русская жизнь», а в е избрал своей трибуной для свободного высказывания фейсбук. Проводник в страну стихов 10 Ермошин Ф. Был у него ещё талант — Чужое перелить в родное. В «Земле» виден чертёж, чувствуется перед самим собой поставленная задача: на стук лопат должен откликнуться призрак великого русского романа — всегдашняя точка отсчёта для отечественных писателей вне зависимости от их эстетической ориентации.]
Денис Осокин. Но Александр Анатольевич со свойственным ему смирением нас не прогнал и подробно рассказал об истории текстов, кото- рые он сам таинственно называл «анонимной поэзией». Оглавление книги и список рецензий см. Елизавета Матвеевна на педсовете сразу же встала на защиту своего любим- ца — Саши. Как-то везло, что мне всё попадались под руку — так я всем объяснял — анонимные стихи. Библиография — Библиография опубликованных работ А. Чичикову в версии Гоголя-2 уготованы монашество и участие в народном восстании — его проективная биография странно похожа на жизнь, уготованную Достоевским Алёше Карамазову, но Шаров идёт ещё дальше и предлагает герою «Мёртвых душ» роль фёдоровского Николай Фёдорович Фёдоров — — русский философ, центральная фигура русского космизма.